Владимир Вельман: «До «русской весны», как и до «эстонской», нам очень далеко»

- Я думаю, нет. Конечно, в какой-то степени это всколыхнуло сознание, произошла очередная радикализация взглядов, но в целом на внутриполитическую ситуацию Эстонии это существенно не повлияло. Потому что всё-таки ментальность русских здесь другая, несмотря на все издержки здешней политики, в том числе и в области гражданства. Даже если взять такой показатель, как относительное число выехавших в своё время в Россию на постоянное место жительства, - в Эстонии оно самое маленькое из всех бывших республик СССР, не считая Белоруссии и Украины. Более того, многие потом считали, что, уехав, сделали ошибку. Так что в целом, думаю, до «русской весны» - как, надеюсь, и до «эстонской весны» - нам очень далеко. 

- Когда начались эти процессы на Украине, которые, надо признать, были ожидаемы, у нас здесь, как всегда, спешно пошли опросы: «а что думают на Северо-Востоке Эстонии?», «а что думает Нарва?»… Ребята, как вы себя поведёте - так там и будут думать. Здесь не настолько уж из-за границы влияние идёт на ментальность живущих там людей, сколько то, как само наше государство относится к ним. А это отношение невольно проскальзывало даже в газетных заголовках этих месяцев. Читаю: «Эстонский министр такой-то нанёс визит в Нарву». В свою страну визиты не наносят! В свою страну просто приезжают, и достаточно регулярно... Это показывает, что для части эстонского истэблишмента Северо-Восток представляет собой то ли какую-то «автономию», то ли «гетто», то ли «анклав».

Если политика эстонского государства в целом будет толерантной по отношению не только к сексуальным, но и ко всем меньшинствам - будь то бедные, больные или меньшинства национальные, - тогда, я думаю, мы продвинемся достаточно далеко. При избирательной толерантности - другое дело.  

- Наоборот, я сторонник того, чтобы «весна» была вечной, и не только «русская», но и всякая прочая. К сожалению, то, что в основной массе народ стал достаточно пассивным, загоняет развитие моей страны в определённый тупик. Я понимаю, что профсоюзы у нас, по крайней мере в ближайшее время, не возродятся: реструктуризация производства была таким образом проведена, что от крупных предприятий перешли к мелким, хозяин в таких случаях находится очень близко, общественная активность легко душится, поэтому профсоюзам не родиться. 

Думаю, для многих русских, которые здесь живут, то, что произошло в связи с событиями вокруг Украины, стало в определённом смысле духовной «подпоркой». То есть многие восприняли, скажем, то, что Крым вернулся в Россию, как историческую справедливость и знак, что Россия становится крепкой и сильной державой. И все те обиды, которые накопились в местных русских от нынешней эстонской власти, оказались как бы частично «компенсированы» тем, что произошло со стороны России.

- Я считаю, что такая национальная «весна» для многонационального государства - а наше, по сути дела, таковым и является - это знак того, что в государстве в национальной политике что-то неправильно. Всё-таки надо ориентироваться не на какие-то национальные, а на общие моменты в обществе.

- Понимаю по форме выражения так же, по сути - совершенно по-другому. Когда идёт речь о создании - опять-таки в очередной раз - какого-то русского телеканала, то я прекрасно понимаю, что за этим, так сказать, «торчат уши» именно пропагандистской направленности: надо сделать канал, чтобы мы со своей стороны «промывали мозги» нашего неэстонского телезрителя. Это глубоко ошибочное понимание проблемы. Если бы такой канал в идеале и был бы создан, то он должен быть абсолютно не пропагандистским. Зритель - он не дурак, он моментально почувствует, если ему начнут… вбивать в мозги «политику правящей партии».

Понимаете, нельзя уповать на канал, если общий вектор политики Эстонии не направлен на то, чтобы создавать монолитное общество внутри своей страны. Каналом его не создашь, это нужно массу законопроектов, в первую очередь закон о гражданстве, менять, лишиться, наконец, этого позорного института неграждан. Если всех этих шагов не сделать, то телевидением ничего не спасёшь. 

- Те средства массовой информации, которые кормятся из госбюджета, уже подконтрольны и уже испытывают определённое, в первую очередь идеологическое, давление. Имею в виду телерадиовещание. Через эти каналы пытаются вдалбливать пропагандистские вещи, но, к счастью, аудитория повзрослела и поумнела настолько, что её дешёвыми штучками не купить. Второе - готовность самих журналистов следовать в русле этой политики, и я их за это не осуждаю, потому что им надо элементарно жить и кормиться. Не верю, что в маленьком государстве возможен действительно объективный и независимый, интересный телеканал, если только его не создаст мощный меценат - в лучшем понимании меценатства.

Что касается прессы, то, во-первых, она как-то очень шарахнулась в «желтизну», так охотно её облизывает, и мне это несимпатично. Во-вторых, в русской прессе Эстонии очень мало серьёзной аналитики (в эстонской больше). И в центральной прессе очень мало вообще жизни Эстонии как таковой. Что, например, мы, живя в Таллинне, знаем о происходящем в Нарве, в Кохтла-Ярве, о том, чем там дышат люди, какие у них проблемы? В русской журналистике уже почти не осталось и темы человека. В эстонской, кстати, она есть. 

- Что касается всех групп такого рода - их работа зависит от того, насколько заинтересован в ней лидер (судя по сайту Рийгикогу, председателя у эстонско-российской парламентской группы сейчас нет. - прим. авт.). Я не считаю, что нужно отказываться от сотрудничества с Россией, как бы ни строились общая внешняя политика государства и всякие евросоюзные и заатлантические влияния на неё. С Россией надо работать всё равно, и я продолжаю это делать, продолжаю ездить туда. Несмотря на то, что недавно пришло письмо из КаПо… Кстати, говорю это всем и прошу запомнить, что КаПо неправильно называют «полицией безопасности». Перевод её названия с эстонского - «охранная полиция»; это «охранка», и не надо её, так сказать, повышать до уровня «полиции безопасности»… Ну так вот, пришло в комиссию по международным делам, куда я вхожу, письмо, в котором КаПо предписывает не выезжать в Россию, потому что могут перевербовать, завербовать, то да сё. И говорится, что если всё-таки выезжаешь, то надо информировать своё начальство. Это для меня вообще смешно. Кто у меня начальство? Избиратель! У меня другого начальства нет.

Я сказал по этому поводу в комиссии: ребята, у нас, что, приближаются 30-е годы? Так называемая «vaikiv ajastu» - «эпоха молчания» (диктатура Пятса 1934-1939 годов, характеризовавшаяся отсутствием демократических свобод. - прим. авт.) наступает? Если есть дела в России, я всё равно поеду. И мне всё равно, чтό вы об этом думаете. Завербовать, как вы говорите, меня могут и здесь. А потом, я никогда не скрывал, что у меня были знакомые и из ФСБ, и из ФБР, и из «Моссада», и из MI-6. Прекрасно помню, когда при посольствах работало очень много разведчиков, я со многими встречался. Самые лучшие отношения, я бы сказал, были с одним из агентов английской MI-6: очень интересный, славный парень, нормальный разведчик с широким кругозором, который интересовался не какими-то деталями - какие у нас тут секреты и т.п., - а общей картиной мира. 

- Честно говоря, вы мне вообще напомнили, что я в этой группе. Потому что её не собрать уже года три-четыре. С момента создания она практически ничего не делала.

- Я бы сказал - уже в «коме».

- Как я сказал, с одной стороны, работа группы зависит от активности её лидера, а с другой - от активности соответствующего посольства. Вчера, скажем, я познакомился с новым послом Белоруссии - судя по всему, очень энергичный человек. Мы говорили, что у нас уже с прошлого года не было встречи с коллегами из белорусского парламента. Что касается «азербайджанской» группы, то её у нас возглавляет Эльдар Эфендиев, сам бакинец, так что он тоже достаточно активно ведёт себя.

В целом, можно сказать, что, конечно, этим группам даётся бόльший карт-бланш на официальном, мидовском, уровне. Поскольку раз с Россией дела так обстоят, то давайте поработаем с её «подбрюшьем»… 

- «Спячка» в том числе и потому, что российское посольство - на мой взгляд - ведёт себя крайне индифферентно. И давно себя так ведёт. 

- Постоянное и достаточно важное. 

- В своё время по инициативе именно нашей комиссии была возрождена идея наконец-таки заключить пограничный договор с Россией. Сегодня я бы не сказал, что российская тематика стоит в самом центре работы комиссии. Пожалуй, тематика азиатского региона - Китай, Сингапур, Корея Южная - занимает даже бόльшее место. 

- У нас всё готово, мы ждём. Ждём, когда в России президент передаст соответствующий законопроект в Госдуму. Если раньше мы говорили, что было бы идеально ратифицировать одновременно в двух парламентах, то теперь мы согласны сделать так: вот поступил сигнал, что документ передан в Госдуму, и мы можем ратифицировать до того, как Дума к нему подойдёт. Хотя, конечно, с учётом последних событий, я думаю, что ратификация пройдёт не столь гладко, как заранее мы все договаривались.

- Прогнозы - очень неблагодарное дело. Полагаю, что к неожиданностям нового сезона можно будет отнести то, что, может быть, в парламент попадёт пятая партия. И это партия Хельме (бывший посол Эстонии в России в прошлом году создал Консервативную народную партию Эстонии. - прим. авт.). Если к этой партии подключится организатор недавней акции по поводу закона о сожительстве Вооглайд (руководитель ЦУ «В защиту семьи и традиций». - прим. авт.), то он, используя этот наработанный ресурс, думаю, может достаточно много голосов принести. Эту кампанию по поводу закона они очень хорошо «раскрутили»: такого «штурма» парламента электронными письмами ещё не было никогда… Представительство пятой партии, конечно, будет очень маленьким, но всё равно оно может быть.

А так в целом, я думаю, мы с «реформой» будем за первое место бороться, потом будут соцдемы, и потом «IRL», наверное. 

- Знаете, это сложный вопрос. Всё упирается в фигуру Эдгара Сависаара. Ведь, к сожалению, никто из политиков - а сейчас пришла новая волна молодых политиков, которые очень активны, - с Сависааром работать не хочет, и он становится камнем преткновения. Почему и появилась идея о кандидатуре премьера Кадри Симсон, которую больше принимает другая сторона и с которой, как они считают, могут договориться о чём-то (интервью состоялось до того, как правление ЦП решило, что кандидатом в премьер-министры от партии по итогам будущих выборов будет всё-таки Сависаар. - прим. авт.). 

Я думаю, то, что происходит в Латвии и в Эстонии, - достаточно параллельные процессы и с достаточно параллельными результатами.